Поводом для написания этого текста стала публикация русскоязычным журналом «Фокус» пространного интервью с относительно молодым, но уже довольно известным археологом-славистом, доцентом кафедры археологии Киевского национального университета имени Тараса Шевченко Евгением Синицей под названием «Разрушители мифов». Остановлюсь на наиболее интересных аспектах сказанного міфоборцем. К тому же интервью с ним — хороший повод напомнить читателям основные положения современной версии происхождения украинского народа, у истоков которой стоит классик украинской исторической науки Михаил Грушевский.
Трудности этногенеза
Евгений Синица с 2014 года участвует в программе, направленной на «развенчание исторических мифов и фейков российской пропаганды». Однако в последнее время его «акценты сместились в сторону внутреннего потребителя информации», то есть украинских мифотворцев, против «бредней и глупостей в украинской среде». Исследователь является сторонником доступного для широкого читателя научно-популярного формата» критики мифотворчества, но с опорой на «официальную адекватную украинскую академическую науку», что не вызывает возражений. Проигнорировав яркую мифотворчество широко известных украинских сказочников Юрия Шилова, Анатолия Кифишина, Валерия Бебика, Синица направляет свой сарказм против мифов академической науки. Больше всего досталось «отцу» украинской истории, которого міфоборець назначил главным мифотворцем страны: «Первым конструктором украинского мифа был Михаил Сергеевич Грушевский со своим монументальным трудом «История Украины-Руси», в которой он сделал вывод, что мы древний народ и ведем свою историю от антов». Предположение Грушевского, что далекими предками украинский были анты раннего средневековья, так возмутило Евгения Синицу, что, не подбирая слов, он смело назвал гипотезу классика украинской истории «мифом из говна и палок».
Собственно этот слишком смелый, как на меня, пассаж и побудил автора этих строк на ответ разрушителя мифов. Эпатажный стиль критики Евгением Синицей классика украинской истории чем-то напоминает браваду известного Олеся Бузины в его нападках на Тараса Шевченко. Интересно, упомянутая фривольная лексика на грани фола, как и высказывания в адрес оппонентов типа «идиоты», «черте что», «бред», «фигня» и тому подобное — это проявление академизма, к которому постоянно апеллирует доцент университета, форма популяризации сложных проблем «для нормального человека и широкой аудитории»? Публичная оценка известной гипотезы великого историка относительно молодым исследователем в такой грубой, почти нецензурной форме удивляет еще и потому, что критик не привел ни одного контраргумента предположению Михаила Грушевского, который «отождествлял Антов с предками нашего народа» (1913, с. 177). Отметим, что именно этот важный пассаж в наследстве Грушевского дал основания не только автору этих строк, но и многим известным украинским ученым считать Михаила Сергеевича учредителем доминирующей сегодня в отечественной историографии раннесредневековой концепции происхождения украинского народа (см. рис.). Приходилось даже читать, что исследователь «в конце ХІХ века создал, обосновал и сформулировал четкую ранньосередньовічну концепцию происхождения украинского народа», с чем трудно согласиться.
При всем уважении к «отцу украинской истории» на рубеже ХІХ–ХХ веков «четкую научную концепцию» украиногенезиса невозможно было ни должным образом сформулировать, ни серьезно обосновать. Ведь в то время не существовало необходимых наработок ни в археологии, ни в языкознании, ни в антропологии, ни в этнологии. Грушевский обозначил, наметил, основал, в конце концов, декларировал в нескольких фразах лишь общие очертания будущей раннесредневековой версии украиногенезиса. А творили и обосновывали эту концепцию несколько поколений украинских этнологов, историков, археологов, языковедов, антропологов, которые на протяжении всего ХХ века находили новые факты и аргументы в ее пользу, дискутировали с ее ожесточенными оппонентами, в частности и с «этнологами» из ЦК КПСС, НКВД и КГБ (как это было с Михаилом Брайчевським или Виктором Петровым). Кроме Грушевского над ней работали и были ее сторонниками известные историки Михаил Максимович, Николай Костомаров, Дмитрий Дорошенко, этнологи Валентина Борисенко, Валерий Капелюшный, Юрий Фигурный, антропологи Федор Вовк, Сергей Сегеда, языковеды Александр Потебня, Агатангел Крымский, Иван Огиенко и много других. Усилиями нескольких поколений украинских исследователей разработана серьезная аргументация в поддержку предположения Михаила Грушевского о раннесредневековые источники украинского народа, высказанного им еще в далеком 1898 году. В частности, ученые выяснили, что антропологические типы Южной Руси средневековья близкие антропологии украинцев ХVII–ХХІ веков и существенно отличаются от антропологии русских и белорусов.
Археологи доказали непрерывность (преемственность) этнокультурного развития населения территории между Днепром и Карпатами от раннего средневековья до нашего времени. Имеется в виду культурный, языковой, генетическая связь современных украинцев через «нацию казаков» Гийома Боплана к Руси-Украины Х–ХIV веков и далее через население райковецької культуры пражского и роженко николая марковича населения начала средневековья. Несмотря на то что разрушитель мифов Евгений Синица считает «выстраивание непрерывной цепочки передачи идентичности, идею преемственности» абсурдом, этнологи определяют возраст этносов именно через преемственность этнокультурной преемственности от современных народов в глубину веков.
В частности, такую методику в свое время применил для определения возраста Киева академик Петр Толочко, и за 40 лет, что прошло с тех пор, никто не назвал ее абсурдной. Почему усматривать начала Киева в ранньосередньовічному поселении пражской культуры на Старокиевской горе нормально, а связывать по той же методике украинцев с пражским и пеньківським населением территории Украины «абсурдно»?
Филологи убедительно доказали, что украинский язык развивается с раннего средневековья. Еще Агатангел Крымский 100 лет назад показал, что «в языке Надднепрянщины и Красной Руси (Галиции) с ХІ века слишком легко и определенно можно узнать предка современного украинского языка». Алексей Стрижак и другие лингвисты обратили внимание на прямые параллели с базовым словарем сербского, хорватского, лужицкой языков в украинском языке. Древнерусское топонимия рассеяна по всему славянскому миру, особенно на Балканах, междуречье Одера и Лабы, в Польше (Малин, Житомир, Радичі, Болярка, Барыши, Киев, Киево, Киевец, Киевичей и тому подобное). Все это результат великого расселения славян на заре средневековья в VI–VII веках со своей родины между Карпатами и Средним Днепром. К такому же выводу пришел известный российский филолог Олєґ Трубачев, объясняя распространение в славянском мире производных от топонимов Киева. А поскольку анты и склавины (население культур Прага и Пеньковка), расселяясь в VI–VII веках из лесостепного и лесного Правобережья Днепра на Дунай и Балканы, несли украинскую языковую специфику, то, пожалуй, последняя на то время функционировала на их родине, а значит, их можно считать предками украинцев.